Об актрисе вспоминают Ольга Прокофьева и Андрей Руденский
28 августа исполняется 75 лет со дня рождения Натальи Гундаревой. Она прожила недолгую, но насыщенную жизнь, стала одной из самых любимых актрис еще во времена СССР. 15 мая 2005 года, когда ей было 56 лет, она скончалась.
Наталья Гундарева со Стасом Садальским в фильме «О бедном гусаре замолвите слово»
Родилась Наталья Гундарева в Москве, выросла на Таганке, в студенческую пору жила на Чистых прудах. Ее мама, будучи студенткой, играла в самодеятельном театре, и дочь пошла по ее стопам — занималась в школьном драмкружке, театральной студии Дворца пионеров. Тем не менее, в актрисы Наталья не собиралась, возможно, из-за неподходящей внешности, которой не стеснялась, но всегда ведь кажется, что актриса должна быть стройной и худой. Ее родители были инженерами, и Наташа устроилась на работу чертежницей в конструкторское бюро, хотела стать проектировщицей.
Однако по настоянию друга Виктора Павлова, впоследствии изумительного артиста, которого тоже знала и любила вся страна, Гундарева отправилась поступать в Театральное училище имени Бориса Щукина, где курс набирал Юрий Катин-Ярцев. Ее однокурсниками стали Юрий Богатырев, Константин Райкин, Наталья Варлей, Наталья Заякина, Владимир Тихонов — сын Вячеслава Тихонова и Нонны Мордюковой.
Как сказала в интервью «МК» Наталья Заякина, бездарных на курсе не было. А Гундарева, по ее словам, была взрослее многих из них, вела дневник, в котором анализировала все, что с ней происходило, фиксировала свои актерские наблюдения. Другим это тогда и в голову не приходило. По окончании училища ее приглашали четыре московских театра, один лучше другого, а она выбрала Театр им. Маяковского. Многие спектакли там ей очень нравились.
В кино Гундарева начала сниматься с 1966 года. На протяжении своей блестящей кинокарьеры она встречалась на площадке со многими первоклассными режиссерами. Наталья Георгиевна работала с Виталием Мельниковым в его тончайших фильмах «Здравствуй и прощай!» и «Отпуск в сентябре», с Андреем Смирновым в смелой по тем временам «Осени», окутанной таинственным флером некоей запретности, с Николаем Губенко в «Подранках» и «И жизнь, и слезы, и любовь».
За роль уборщицы привокзального туалета в фильме «Собачий пир» Леонида Менакера она получила награду Монреальского кинофестиваля и российскую кинопремию «Ника» 1991 года. Среди номинанток на лучшую женскую роль тогда были великолепные актрисы — Маргарита Терехова в «Только для сумасшедших» и Вия Артмане в «Катафалке». Тем ценнее победа.
Гундарева снималась у Александра Митты в «Затерянных в Сибири», у Георгия Данелии в «Паспорте» и «Осеннем марафоне», где сыграла одну из самых пронзительных своих ролей, о которой ходили легенды. Очевидцы вспоминают, как она продумала все до мелочей, вплоть до костюмов, вносила свои предложения в конкретные сцены, все помечала в сценарии. Данелия оценил ее инициативу и то ли в шутку, то ли всерьез, как он умел, сказал ей, что она может попробовать силы в режиссуре.
К ней прилепился титул «сладкой женщины» после выхода одноименного фильма Владимира Фетина, где она сыграла сотрудницу кондитерской фабрики, хотя не только место работы определило сладость героини. Гундарева сыграла крестьянку Альдонсу у Светланы Дружининой в «Дульсинее Тобосской». Ее героиня неожиданно стала дамой сердца рыцаря печального образа Дон Кихота. В роли посудомойки в «Небесах обетованных» у Эльдара Рязанова она снималась в дуэте с мужем Михаилом Филипповым. Гундарева сыграла Катю Никанорову в «Вас ожидает гражданка Никанорова» Леонида Марягина и Катю Круглову в «Однажды двадцать лет спустя» Юрия Егорова.
Роль Веры Голубевой в картине «Одиноким предоставляется общежитие» Самсона Самсонова создавалась кинодраматургом Аркадием Ининым в расчете на индивидуальность Гундаревой. Все эти роли и фильмы любила и знала вся страна. Творческая жизнь Гундаревой была яркой и щедрой на режиссерские имена и роли, но наверняка, как у любой актрисы, у нее остались какие-то лакуны, нечто желанное, но неосуществленное.
* * *
Накануне юбилея Натальи Гундаревой мы поговорили с ее коллегой по Театру им. Маяковского Ольгой Прокофьевой. Вместе они играли в двух спектаклях и много гастролировали.
Ольга Прокофьева
Фото: Наталия Губернаторова
— Когда вы, совсем еще молодая актриса, пришли в Театр Маяковского, Наталья Гундарева была уже звездой. Оказала ли она на вас профессиональное влияние?
— Конечно. Когда приходишь в театр, то сразу обращаешь внимание на яркие личности, тех, кто для тебя будет примером, у кого ты хотел бы учиться.
Учеба ведь не заканчивается в стенах театрального вуза. Она продолжается и в театре. Ты всегда выбираешь мастеров, за которыми интересно наблюдать, прислушиваешься к каждому их слову, ходишь на спектакли с их участием по нескольку раз. И, конечно, среди них была Наталья Георгиевна Гундарева.
Она была личностью, не только талантливой актрисой. Мы с моими сокурсниками по ГИТИСу пришли в Театр Маяковского со спектаклем «Завтра была война» по Борису Васильеву. Наш мастер Андрей Александрович Гончаров доделал наш учебный спектакль, и мы его играли в филиале театра на Сретенке. Худсовет тогда проходил в зрительном зале, а Наталья Георгиевна в него входила. Мы сидели в гримерке и очень волновались. Помреж про это хорошо знала. Она почему-то не выключила трансляцию, и мы, как воришки, подслушали то, что про нас говорили на худсовете.
Наталья Георгиевна сказала, что ее потрясла одна актриса. Речь шла обо мне. Моей фамилии она тогда, конечно, не знала, но произнесла такие слова, что я прыгала в гримерке от радости уже от самого факта, что попала в ее поле зрения.
— А когда вы познакомились?
— Мы встретились за кулисами, и она высказала свои комплименты и в мой адрес, и по поводу нашей работы в целом. Я поняла, что Наталья Георгиевна чуть-чуть обратила на меня внимание, и ей стало интересно, что начинающая артистка будет делать дальше. Я, конечно, была этим очень горда.
Позднее у нас были совместные посиделки, встречи, разговоры. Я слушала ее с открытым ртом. Всякий раз она находила нужные, объемные и правильные слова по поводу профессии, жизни в целом и самых разных вещей. Чувство юмора у нее было прекрасное.
Я видела, сколько сил она отдает театру, сколько энергии тратит, как проводит там по 20 часов в сутки. Она мчалась сниматься в другой город и могла вернуться в тот же день, чтобы сыграть спектакль. Как в ней все это уживалось? Глядя на нее, я понимала, что, наверное, только так и можно существовать в нашей профессии.
— То есть вы учились на ее личном примере и без всякого рода поучений?
— Ко мне не надо было подходить и наставлять: «Слушай, Прокофьева, делай так». Достаточно было наблюдать за Гундаревой и считывать, как это делают дети, глядя на своих родителей, воспитываясь таким образом. Они же в основном смотрят, слушают, о чем говорят их папы и мамы, и все усваивают. Так и Наталья Георгиевна своими поступками многому меня научила.
А потом мы стали вместе работать в спектаклях «Жертва века» и «Любовный напиток», с которым много путешествовали. А в поездках общение иногда длится по 18–20 часов в сутки. Так что я от Натальи Гундаревой многое взяла и поняла, что творческих высот можно добиться только усердным трудом.
Ничего больше и не надо. Не стоит делать лишних телодвижений, куда-то мчаться, суетиться, особо с кем-то дружить. Нужно просто очень хорошо выполнять свою работу, и тогда вокруг тебя соберутся талантливые люди, поступят интересные предложения.
Сама она много трудилась, была трудоголиком, и все это видели. Ведь что такое успех? Это хорошо сделанная работа. Наталья Георгиевна очень хорошо делала свою работу и была успешной, популярной и любимой актрисой.
— Ее однокурсникам казалось, что она кремень, что у нее сильный характер, а потом выяснилось, что душа у нее хрупкая и ранимая.
— А это все спокойно уживается в людях — и стальной стержень, и хрупкость. Я и на себе это проверила. Да, где-то надо быть очень настойчивой и требовательной. Наталья Георгиевна такой была как мастер и профессионал. И вдруг терялась, особенно если это касалось ее личной жизни, где было много перипетий. Мы иногда ее видели ранимой, даже растерянной. Все в ней было, как и в любой женщине. Во всем, что касалось ее личностного начала, она была открытым человеком, способным чувствовать, любить, броситься в омут с головой, и это здорово.
— Она многие годы дружила с замечательным теоретиком и историком искусства Неей Марковной Зоркой. Я видела в ее шкафу платья Гундаревой, которые достались ей, кажется, еще при жизни Натальи Георгиевны. И они показались такими миниатюрными, хотя сама она была пышной, кровь с молоком.
— Михаилу Ивановичу Филиппову — мужу Натальи Гундаревой — низкий поклон за то, что он передал некоторые ее вещи и одежду тем, кого она любила, кто был с ней рядом в последние годы жизни. Он счел нужным в память о Наталье Георгиевне раздать актрисам, с которыми она много общалась и которых привечала, какие-то ее вещи. Важно, чтобы память не исчезла, чтобы кто-то хранил ее.
— У вас тоже что-то есть?
— Брошь с сапфирами для платка или галстука. Очень красивая. Что же касается размера платьев, то это такая иллюзия. Наталья Георгиевна иногда была чуть полнее, иногда чуть стройнее. Я сейчас вам задам вопрос, на который вы, возможно, и не ответите. Какой у нее был рост?
— 1,65 м.
— 1,58 м. Но на сцене она всегда смотрелась чуть выше. У нее не было 12-сантиметровых шпилек, но всегда был каблучок, и она выглядела высокой. Это просто такое ощущение, что она крупная.
— Гончаров ведь ее любил и ценил как актрису?
— Очень. Она его любимейшая актриса.
— Почему же возникали длительные паузы в работе, когда не было новых ролей?
— Не совсем так. Ничего трагического не происходило. Наталья Георгиевна сама долго определялась. Это были ее паузы. То кино подвернется, то что-то еще. Вы же знаете, как это происходит. Периодов простоя у нее практически не было. Она все время что-то выпускала, творила.
В последние годы Наталья Георгиевна репетировала у Олега Павловича Табакова, но спектакль не состоялся в том ансамбле, в каком намечался, и вышел без ее участия (в 2001 году Гундарева репетировала в МХТ. им Чехова «Кабалу святош» Михаила Булгакова. — С.Х.). Там были всякие нюансы, и Гундарева из-за них переживала, но это были рабочие моменты.
Гончаров ей постоянно говорил: «Наташа, выбери все, что ты хочешь. Весь мировой репертуар у твоих ног. Только назови». Хорошо это помню. Мы тогда с Женей Симоновой были рядом. А Наталья Георгиевна все никак не могла определиться год или два. Она действительно была растеряна и говорила: «Я не знаю, что выбрать». При этом у нее были какие-то работы, и в кино она снималась, всегда была востребована. А время-то бежит все быстрее.
Потом появился «Театральный романс», где прозвучали самые мягкие ее ноты, где она была такой женственной, ранимой и трогательной. Где-то она характерная, боевая, а тут оказалась лиричной и нежной.
— Ей было всего 56 лет. На этом жизнь оборвалась…
— Я тоже сегодня утром вспоминала об этом. То есть я уже старше Натальи Георгиевны, когда с ней случилось то, что случилось.
— Ее однокурсница Наталья Заякина, которой тоже не стало, рассказывала, как студентами они собирались в доме Гундаревой на каждый день рождения. Ни у кого больше таких праздников не было.
— И в театре с Натальей Георгиевной связаны многие традиции. Если она на гастролях покупала банку икры, то утром половина театра завтракала у нее в номере. Мы вместе постоянно собирались, отмечали важные даты, дни рождения, юбилейные спектакли. У кого-то кто-то родился. Кто-то получил награду или звание. Всегда накрывали стол, но главным было, конечно, общение. Все это создавало особый климат, который передавался и на сцене.
Наталья Георгиевна была внимательна к людям, знала, кто и как живет, в чем нуждается. К ней всегда обращались за помощью. Если нужен опытный врач, то Гундарева звонит и договаривается. Она и материально поддерживала сотрудников театра, кому-то подбрасывала деньжат. Могла сказать: «Возьмите. Вам это пригодится. А мне хватит».
* * *
Андрей Руденский снимался с Натальей Гундаревой в 14-серийном фильме Виктора Титова «Жизнь Клима Самгина» по одноименному произведению Максима Горького — безысходному, до сих пор вызывающему споры. Он охватывает почти сорокалетний период, и зрители наблюдают за персонажами на протяжении этого времени. Для актера, играющего героя в разном возрасте, возникают в таких случаях дополнительные трудности.
Андрей Руденский
Фото: Светлана Хохрякова
Андрей Руденский сыграл Клима Самгина, а Наталья Гундарева — Марину Петровну Зотову (в девичестве Премирову), которую в одном из литературоведческих исследований назвали скалой, к которой Клим готов прислониться, человеком, способным на преступление, жаждущим безграничной власти. В фильме снимался звездный состав — Елена Соловей, Армен Джигарханян, Светлана Крючкова, Михаил Глузский, Андрей Болтнев, Александр Калягин, Валентин Гафт…
Мы разговариваем с Андреем Руденским о съемках, проходивших в середине 1980-х. Премьера фильма состоялась в 1988 году, и это было большое событие.
— Вы были совсем молодым артистом, когда встретились на съемках с Натальей Гундаревой. Как это произошло?
— Начали мы снимать в 1985-м. Мне было тогда 26 лет, и я был совсем пацанчиком. Не по паспорту, а по профессии. Это же мой кинодебют. Я совсем ничего не умел.
Наташа к нам приехала через месяц-полтора после начала съемок. Она была постоянно занята. Наконец дождались, и по группе прошел шорох: «Берегитесь! Гундарева завтра приедет». То есть легенды о ее якобы сложном характере ходили серьезные, но я почему-то не испугался этого «берегитесь».
Я вообще никого из столпов не боялся, а у нас снимались сплошные столпы. И правильно делал, как оказалось, потому что за два года съемок не было ни намека на какую-то сложность характера. У нас с Наташей сложились замечательные отношения. Мы иногда вместе ездили в спальном вагоне то на съемки, то со съемок, то из Москвы в Ленинград, то из Ленинграда в Москву.
У меня к Наташе были только теплые, настоящие чувства. Она крупная личность. Я думаю, что характер показывают, когда на съемках случается бардак. Но когда она видит меня, других партнеров, режиссера, то кому тут нужно демонстрировать характер? Большая личность никогда не станет выпендриваться. Этим занимаются люди неуверенные в себе.
В одну из поездок, по-моему, когда уже съемки подходили к концу и я начал задумываться о своем будущем, о том, чем буду заниматься, я спросил: «Наташа, стоит ли пытаться попасть в Театр Маяковского?». Она ответила: «Если ты хочешь найти там искусство, ты его не найдешь. Если хочешь просто работать и получать зарплату, то можно попробовать». Но я не стал этого делать.
— Актерам всегда чего-то не хватает, всегда хочется большего. Возможно, это был эмоциональный момент, связанный с переживаниями по поводу собственной творческой реализации. Многие считали, что у Гундаревой сильный характер, что она горы возьмет. А на деле все оказалось совсем не так. Вы почувствовали хрупкость ее натуры?
— Она была добрейшим человеком. А для того, чтобы быть такой, нужно равное окружение. Опять же повторюсь: люди что-то из себя строят только тогда, когда не уверены в себе. Это не про Гундареву.
— Трудно вам — неопытному артисту — было с такими мощными партнерами, как Гундарева?
— Тяжело не было ни с кем. И Наташа не исключение. С ней не было трудно. Я не был самоуверен, не чувствовал в себе какой-то актерской силы, которой еще и не могло быть. Тем более что и опыта у меня не было. Но я чувствовал себя легко. Наверное, в этом проявился и особый талант режиссера Виктора Титова собирать людей, которые не мешают друг другу играть, не поучают, не смотрят косо, не раздают беспрерывно советы из серии: «А я бы на твоем месте так сыграл». Массовка иногда подходила с подобными пожеланиями, но из столпов, включая Наташу, никто ничего подобного себе не позволял. Напротив, было только уважение друг к другу.
— Виктор Титов был очень ярким человеком, прямым и непосредственным в общении. Многие его знают прежде всего по фильму «Здравствуйте, я ваша тетя!». А он был многогранным и знал толк в актерах. Как складывались их взаимоотношения с Натальей Георгиевной?
— Наверное, он ее любил как актрису, иначе бы не пригласил в свой фильм. Титов был уверен в том, что она справится со сложной ролью. Ей ведь пришлось играть героиню начиная с того момента, когда она была молоденькой девочкой, и заканчивая кормчей корабля.
У Виктора Титова со всеми были хорошие отношения. Рядом с ним всем было уютно. Он верил в тех, кого утвердил. Тогда, конечно, он актеров только выбирал, а утверждало их Госкино.
— На площадке вы присматривались к тому, как работают ваши старшие коллеги? Чем удивляла Гундарева? Какой она была на съемочной площадке?
— Чего-то особенного я не помню. Она просто очень хорошо играла свою роль. Особенным было то, что из нее сотворили. Ей же было тогда лет сорок, а она должна была сыграть юную деву в начале «Самгина». Гениальные ленфильмовские гримеры при помощи каких-то своих хитростей сделали из нее юное существо, так что вся группа выкрикнула нечто вроде современного «вау!». Но это новое слово, тогда его не было. Потом Наташа уже играла свою героиню, соответствовавшую ее собственному возрасту, и омолаживающий грим больше не требовался.
— Спустя время после съемок судьба вас сводила?
— Нет. Нигде и никогда. Наше общение ограничилось поездками в поезде «Красная стрела». Наташа дала мне свой телефон, что уже свидетельствовало о доверии, и я ей как-то позвонил.
— У зрителей сложилось впечатление, что она была пышущая здоровьем кустодиевская красавица.
— Она такой и была — пышущей здоровьем. Это уже позднее Наташа похудела по каким-то китайским технологиям, в связи с чем, если не ошибаюсь, и начались ее последующие проблемы, связанные со здоровьем. А когда она была в расцвете, на пике звездности, то действительно была пышногрудой, щеки с румянцем.
— Я крайне редко с ней сталкивалась, в основном видела на сцене. Наталья Георгиевна не ездила по фестивалям, не появлялась на каких-то многолюдных сходках.
— Да какие тогда были фестивали? Они же только появлялись. Разве что под конец жизни она могла куда-то поехать, но, скорее всего, не ездила, а если и ездила, то редко, но метко. Есть люди, которые постоянно перемещаются с фестиваля на фестиваль. А есть те, кто этого не делает. Она к этой категории и относилась. Да и работала много. Какой бы она была теперь? И что такое сегодня 75 лет? Не возраст.
Источник: mk.ru
